Verses and Versions(breadcrumbs are unavailable)

from Pedigree of My Hero (Fragment of a Satirical Poem)

from РОДОСЛОВНАЯ МОЕГО ГЕРОЯ from RODOSLÓVNAYA MOEGÓ GERÓYA
(Отрывок из сатирической поэмы) (OTRÍVOK IZ SATIRÍCHESKOY POÉMÏ)
     from Pedigree of My Hero (Fragment of a Satirical Poem)  
   
<I.> I
   
Над омраченным Петроградом Nad omrachyónnïm Petrográdom
Осенний ветер тучи гнал, Osénniy vécher túchi gnal,
Дышало небо влажным хладом, Dïshálo nébo vlázhnïm hládom.
Нева шумела. Бился вал Nevá shuméla. Bílsya val
О пристань набережной стройной, O prístan’ náberezhnoy stróynoy,
Как челобитчик беспокойный Kak chelobítchik bespokóynïy
Об дверь судейской. Дождь в окно Ob dver’ sudéyskoy. Dozhd’ v oknó
Стучал печально. Уж темно Stuchál pechál’no. Uzh temnó
Всё становилось. В это время Vsyo stanovílos’. V éto vrémya
Иван Езерский, мой сосед, Iván Ezérskiy, moy soséd,
Вошел в свой тесный кабинет. . . Voshyól v svoy tésnïy kabinét…
Однако ж род его, и племя, Odnáko zh rod egó, i plémya,
И чин, и службу, и года I chin, i slúzhbu, i godá
Вам знать нехудо, господа. Vam znát’ ne húdo, gospodá.
   
<II.> II
   
Начнем ab ovo: мой Езерский Nachnyóm ab ovo: moy Ezérskiy
Происходил от тех вождей, Proiskhodíl ot teh vozhdéy,
Чей дух воинственный и зверской Chey duh voínstvennïy i zvérskiy
Был древле ужасом морей. Bïl drévle úzhasom moréy.
Одульф, его начальник рода, Odúl’f, egó nachál’nik róda,
Вельми бе грозен воевода, Vel’mí be grózen voevóda,
Гласит Софийский хронограф. Glasít Sofíyskiy hronográf.
При Ольге сын его Варлаф Pri Ól’ge sïn egó Varláf
Приял крещенье в Цареграде Priyál kreshchén’e v Tsaregráde
С рукою греческой княжны; S rukóyu grecheskóy knyazhní;
От них два сына рождены: Ot nih dva sína rozhdení:
Якуб и Дрофей. В засаде Yakúb i Doroféy. V zasáde
Убит Якуб; а Дорофей Ubít Yakúb; a Doroféy
Родил двенадцать сыновей. Rodíl dvenádsat’ sïnovéy.
   
<III .> III
   
Ондрей, по прозвищу Езерский, Ondréy, po prózvishchu Ezérskiy,
Родил Ивана да Илью. Rodíl Ivána da Il’yú.
Он в лавре схимился Печерской. On v lávre skhímilsya Pechérskoy.
Отсель фамилию свою Otsél’ famíliyu svoyú
Ведут Езерские. Vedút Ezérskie.
<. . . > <. . . >
   
<IV.> IV
   
В века старинной нашей славы, V veká starínnoy náshey slávï,
Как и в худые времена, Kak i v hudíe vremená,
Крамол и смуты в дни кровавы, Kramól i smútï v dni krovávï,
Блестят Езерских имена. Blestyát Ezérskih imená.
Они и в войске и в совете, Oní i v vóiske i v sovéte,
На воеводстве и в ответе Na voevódstve i v otvéte
<. . .> <. . .>
   
<V.> V
   
Когда ж от Думы величавой Kogdá zh ot Dúmï velichávoy
Приял Романов свой венец, Priyál Románov svoy venéts,
Когда под мирною державой Kogdá pod mírnoyu derzhávoy
Русь отдохнула наконец, Rus’ otdohnúla nakonéts,
А наши вороги смирились, A náshi vórogi smirílis’,
Тогда Езерские явились Togdá Ezérskie yavílis’
В великой силе при дворе. V velíkoy síle pri dvoré.
При императоре Петре. . . Pri imperátore Petré…
<. . .> <. . .>
   
<XIII.> XIII
   
Зачем крутится ветр в овраге, Zachém krutítsya vetr v ovráge,
Подъемлет лист и пыль несет, Pod’émlet list i pïl’ nesyót,
Когда корабль в недвижной влаге Kogdá korábl’ v nedvízhnoy vláge
Его дыханья жадно ждет? Egó dïhán’ya zhádno zhdyot?
Зачем от гор и мимо башен Zachém ot gor i mímo báshen
Литет орел, тяжел и страшен, Letít oryól, tyazhyól i stráshen,
На черный пень? Спроси его. Na chyórnïy pen’? Sprosí egó.
Зачем Арапа своего Zachém arápa svoegó
Младая любит Дездемона, Mladáya lyúbit Dezdemóna,
Как месяц любит ночи мглу? Kak mésyats lyúbit nóchi mglú?
Затем, что ветру и орлу Zatém, chto vétru i orlú
И сердцу девы нет закона. I sérdtsu dévï net zakóna.
Гордись: таков и ты поэт, Gordís’: takóv i tï, poét,
И для тебя условий нет. I dlyá tebyá uslóviy net.
   
<XIV. > XIV
   
Исполнен мыслями златыми, Ispólnen míslyami zlatïmi,
Н e понимаемый никем, Ne ponimáemïy nikém,
Перед распутьсями земными Pered raspút’yami zemními
Проходишь ты, уныл и нем. Prohódish’ tï, unïl i nem.
С толпой не делишь ты ни гнева, S tolpóy ne délish’ tï ni gnéva,
Ни нужд, ни хохота, не рева, Ni núzhd, ni hóhota, ni réva,

Ни удивленья, ни труда.

 Ni udivlén’ya, ni trudá.
Глупец кричит: куда? куда? Glupéts krichít: kudá? kudá?
Дорога здесь . Но ты не слышишь, Doróga zdes ’. No tï ne slíshish’,
Идешь, куда тебя влекут Idyósh’, kudá tebyá vlekút
Мечты златые; тайный труд Mechtán’ya táynïe; tvoy trud
Тебе награда; им ты дышишь, Tebé nagráda; im tï díshish’,
А плод его бросаешь ты A plod egó brosáesh’ tï
Толпе, рабыне суеты. Tolpé, rabíne suetï.
   
<. . .> <. . .>

1832-36

Blagoy/Bondi V: 97-99, 102-103.

Search

Pages